Список стран повышенного риска КЗЖ: где пострадала свобода печати

Майя Тааль

31 августа 2013 года журнал «Шпигель» сообщил, что Агентство по национальной безопасности США (АНБ) взломало частную Интернет-корреспонденцию катарского телеканала «Аль-Джазира». Со ссылкой на информацию, «утекшую» в прессу от бывшего сотрудника АНБ Эдварда Сноудена, немецкий новостной журнал сообщил, что АНБ оценило свое получение доступа к переписке источников, особо охраняемых «Аль-Джазирой», как «серьезный успех».

По данным на конец текущего года, акция против «Аль-Джазиры» явилась единственным получившим огласку случаем прямого шпионажа со стороны АНБ по отношению к средствам массовой информации. Однако продолжающаяся публикация документов, оказавшихся в распоряжении Сноудена, указывает на то, что США и их союзники осуществляют широкомасштабную слежку, представляющую явную угрозу для конфиденциальности глобальных коммуникаций в Интернете и, следовательно, для свободы прессы во всем мире. Цифровые коммуникации стали неотъемлемым элементом журналистики, а децентрализованный Интернет до сих пор являлся отдушиной для многих журналистов по всему миру, которым запрещалось освещать новости или выражать свое мнение в традиционных СМИ. Более того, правительство США подорвало собственные позиции мирового лидера в обеспечении свободы слова и открытости Интернета – особенно в том, что касается противодействия попыткам репрессивных режимов вроде Китая или Ирана ограничивать свободу общения в Интернете.

«Страны, пытающиеся управлять населением с помощью Интернета, нацеливают свою политику на то, чтобы держать сетевые коммуникации под контролем и даже подвергать Интернет-переписку цензуре, – заявила в интервью для КЗЖ Мариэтье Шааке, член Европарламента и одна из видных защитниц свободы Интернета. – Мы не должны допустить того, чтобы спровоцированные АНБ дебаты переросли в соревнование по прыжкам в нравственную пропасть».

Такие тревожные события, как американские и британские программы массовой слежки; принятие разными странами законов об ограничении свободы общения в Интернете; а также прокатившаяся по миру волна DDoS-атак на информационные сайты – всё это вынудило КЗЖ внести киберпространство в свой перечень территорий повышенного риска.

КЗЖ впервые составил этот перечень в 2012 году с целью привлечения внимания мировой общественности к странам, где свобода прессы находится в состоянии упадка. В этом году мы решили внести в него наднациональное киберпространство в связи с той глубокой эрозией, которой подверглась свобода в Интернете – критически важной сфере для журналистов во всем мире. В 2013 году КЗЖ включил в свой список Египет и Бангладеш, где журналисты оказались меж двух огней в разрывающих эти страны на части процессах политической поляризации; Сирию, которая продолжает подвергаться разрушению в ходе вооруженного конфликта; и управляемый авторитарным режимом Вьетнам. В список также вошли Эквадор, Либерия, Россия, Турция и Замбия – номинально «демократические» страны, где пространство для свободного выражения мнений и для независимой журналистики, однако, стремительно сужается.

Перечень составлен на основании профессиональных знаний штатных сотрудников КЗЖ, но он принимает во внимание и такие критерии свободы прессы, как численность убитых и отправленных за решетку журналистов; принятие ограничительных законов; государственная цензура; безнаказанность лиц, совершающих преступления против прессы; а также численность журналистов, вынужденных бежать из страны. Нельзя сказать, что страны, включенные в список стран риска, являются самыми активными попирателями свободы прессы; скорее, они отмечают те точки на карте мира, где КЗЖ зарегистрировал в 2013 году наиболее значительные ухудшения медиа-климата. Нельзя сказать и того, что страны, входившие в прошлогодний список, но не включенные в него в нынешнем году, заметно улучшили свои позиции; просто они оказались вытеснены государствами, где произошли более поздние по времени негативные изменения.

Тенденции, отмеченные в 2013 году, включают:

• Ухудшение позиций по нескольким критериям в Египте, в том числе по численности убитых и отправленных в тюрьмы журналистов;
• Принятие новых законов об ограничении свободы слова во Вьетнаме, Замбии, Либерии, России и Эквадоре;
• Увольнение и насильственная отправка в отставку журналистов в Турции по указанию правительства;
• Целенаправленное применение насилия по отношению к журналистам в Бангладеш и России и резкое увеличение числа похищенных журналистов в Сирии;
• Репрессии против сетевых журналистов в России, Вьетнаме и Бангладеш.

Наиболее драматические ухудшения в сфере свободы прессы в 2013 году произошли в Египте, где преследования критически настроенных журналистов при президенте Мохаммеде Мурси резко изменили свою направленность в середине года, когда военные отправили того в отставку и подвергли репрессиям СМИ, поддерживающие бывшего президента. По данным на конец года, не менее шести журналистов были убиты, что вывело Египет на третье место после Сирии и Ирака в списке наиболее опасных для журналистов стран. Десятки журналистов подверглись задержаниям – хотя бы на короткое время. Практикуемая государством цензура усугубилась укоренением практики репортерской самоцензуры.

Негативные тенденции в Либерии и Замбии вызывают особую озабоченность, поскольку правительства этих двух стран обещали своим народам наступление новой эры свободы слова. Вместо этого в обеих странах были отмечены многочисленные случаи публичного поношения прессы властями и систематического затыкания ртов журналистам с помощью судебных процессов. Турция уже ранее скомпрометировала себя как страну с развивающейся демократией, злоупотребляя законами о противодействии терроризму с целью отправки журналистов – в особенности курдского происхождения – за решетку. Подвергнув местных и международных журналистов вербальным и физическим нападкам в ходе протестов в защиту парка Гези, власти Турции еще больше сузили пространство для независимого освещения новостей.

Эквадор и Россия приняли широкомасштабные, туманно сформулированные законы, дающие правительству эффективные рычаги для подавления инакомыслия. Эквадор, уже печально известный своими злоупотреблениями законами о диффамации, принял новый закон о коммуникациях, предоставляющий властям широкие полномочия для введения цензуры. Контролировать исполнение этого закона будет государственное агентство, лояльное президенту Рафаэлю Корреа. Возвращение Владимира Путина на пост президента России было отмечено сворачиванием ограниченных реформ, начавшихся при Дмитрии Медведеве, и возникновением атмосферы усиливающейся враждебности к прессе. Вьетнам издал новый указ, существенно ограничивающий свободу слова в Интернете; эта мера несет реальную угрозу блогерам – единственным представителям независимых СМИ в стране.

В течение 2013 года Бангладеш подвергалась разрушительному воздействию процессов политической поляризации, которые более чем когда-либо прежде размыли линию между политикой и журналистикой. Журналисты стали объектами атак со всех сторон в ходе серии протестов, вызванных политическими неурядицами и религиозными трениями, начавшимися еще в 1971 году, после отделения страны от Пакистана.

И без того чрезвычайно опасные для журналистов условия работы в Сирии стали еще хуже. Сирия продолжает оставаться лидером по численности убитых в стране журналистов, а в последнее время к этому добавились участившиеся случаи похищений, что делает ведение репортажей о продолжающихся мятежах почти невозможным.

Ниже приведены краткие обзоры по каждой из 10 территорий, где свобода слова подвергается повышенному риску:

Киберпространство

В 2013 году новые серьезные угрозы для журналистов возникли в наднациональном киберпространстве. Интернет произвел революцию в практике журналистской работы, в основном благодаря отсутствию государственного контроля над этой сферой, но децентрализованная природа всемирной сети оказалась в опасности, поскольку многие страны предприняли меры к мониторингу или срыву свободных обменов цифровой информацией.

Новостные сообщения, основанные на секретной информации, исходящей от бывшего сотрудника АНБ Сноудена, указали на факты широкомасштабной слежки, ведущейся как внутри, так и за пределами Соединенных Штатов и потенциально грозящей замораживанием журналистской деятельности, предполагающей работу с конфиденциальными источниками. По словам экспертов, сбор метаданных позволяет властям отслеживать контакты и работу журналиста с помощью учетных записей о тех или иных его действиях, например, о времени и дате телефонных звонков, набранных номерах, местонахождении абонентов и т.п.

«Все опасаются выступать в роли источников информации, – заявил Томас Пил, ветеран журналистских расследований, живущий и работающий в Сан-Франциско. – Сегодня репортеры снова ищут телефоны-автоматы и цветочные горшки, выставленные на подоконник в качестве сигнала опасности, поскольку каждый знает, что использование государственного канала электронной почты для отправки журналисту конфиденциального сообщения или для звонка ему из государственного учреждения по офисному или мобильному телефону, или отправка электронного сообщения с частного аккаунта, выход на который произведен через государственный компьютер, – всё это в наш век и наши дни очень легко отслеживается».

Журналисты и источники информации за пределами США особенно подвержены опасности разоблачения, поскольку к ним не применяются механизмы защиты частной жизни, предусмотренные американскими законами. По данным газеты «Гардиан», британское агентство безопасности GCHQ, осуществляющее перехват электронных коммуникаций, сотрудничает с АНБ в сборе информации о компаниях-разработчиках новых технологий. В той же Великобритании в конце 2013 года группа официальных лиц, несмотря на протесты со стороны ряда политиков, продолжала активно лоббировать законопроект, который критики окрестили «шпионской хартией».

Нарушения правительствами США и Великобритании неприкосновенности частной цифровой переписки подрывают их моральный авторитет и их способность воздействовать на государства, ограничивающие свободу общения в Интернете. К числу таких стран относится Китай – один из самых непреклонных критиков американской гегемонии во всемирной сети. В сентябре этого года китайские власти усилили и без того жесткий контроль над социальными СМИ, приняв новые законы, грозящие тюремным заключением лицам, публикующим якобы клеветнические комментарии, которые затем широко распространяются в Интернете. В Сингапуре была введена новая схема лицензирования новостных сайтов, которая рассматривается как один из способов распространения цензуры традиционных СМИ на киберпространство. Власти Бахрейна взламывали аккаунты социальных СМИ с целью привлечения их анонимных пользователей к уголовной ответственности. Эти шаги предпринимались в дополнение к репрессивным действиям против сетевых журналистов в Бангладеш, России и Вьетнаме, говорится в составленном КЗЖ перечне стран риска.

В 2013 году ряд средств массовой информации подвергся массированным DDoS-атакам. По сообщениям «Нью-Йорк Таймс» и «Уолл-Стрит Джорнал», китайские хакеры пытались получить доступ к электронным коммуникациям этих изданий. В ходе подготовки к июньским выборам в Иране хакерами были атакованы вебсайты оппозиционных СМИ; также, по данным Google, были взломаны электронные почтовые ящики десятков тысяч иранских Интернет-пользователей. «Электронная армия» Сирии взяла на себя ответственность на несколько кибератак, в том числе на Твиттер агентства «Ассошиэйтед пресс», когда ложное сообщение о взрыве в Белом доме вызвало падение среднего значения промышленного индекса Dow Jones на 143 пункта. Журналисты, работавшие вдали от центров мировой власти – освещавшие вооруженный конфликт в Бирме – заявили о взломе своих электронных аккаунтов хакерами, нанятыми властями. Гватемальское издание «Периодико», по его собственному заявлению, подверглось серии кибератак в связи с публикаций статей о предполагаемой коррупции в администрации президента Отто Переса Молины.

Египет

В течение года политическая поляризация прессы в Египте продолжала усиливаться. Находясь у власти, президент Мохаммед Мурси, представлявший организацию «Братья мусульмане», и его окружение использовали гневную риторику и судебные преследования для запугивания критически настроенных журналистов. КЗЖ имеет документальные свидетельства о не менее чем 78 нападениях на журналистов, произошедших за период с августа 2012 года вплоть до свержения Мурси в июле 2013 года. По данным КЗЖ, ответственность за 72 нападения на журналистов лежит на сторонниках «Братьев мусульман», а немногие остальные были совершены со стороны членов оппозиционных групп в отношении журналистов, заподозренных в связях с «Братьями мусульманами».

Ситуация для сторонников Мурси резко изменилась после его изгнания военными, которые стали закрывать симпатизировавшие бывшему президенту СМИ или подвергать их жесткой цензуре. Зарубежные новостные организации, заподозренные в нелояльности военному режиму, в том числе Си-Эн-Эн и «Аль-Джазира», стали объектами систематических преследований. Со времени взятия власти военными не менее пяти журналистов были убиты, 30 подверглись нападениям, и редакции 11 изданий стали объектами рейдерских налетов. По данным КЗЖ, по меньшей мере 44 журналиста были задержаны и не менее пяти оставались за решеткой к концу 2013 года.

Правительственный контроль над СМИ еще более ужесточился после введения общенационального режима чрезвычайного положения. Журналисты, отклоняющиеся от официальной линии, находятся под угрозой цензуры, ареста, уголовного преследования или физической расправы. У репортеров складывается впечатление, что попытки Мурси запугиваниями заставить прессу замолчать по большей части провалились, тогда как введенная военным режимом цензура начинает укореняться. «Несомненно, в январе 2011 года некий барьер страха был сломлен, но теперь, я должна сказать, он восстанавливается, – отметила Лина Атталах, главный редактор «Mada Masr», ностальгически вспоминая о радостном волнении первых дней после свержения бывшего президента Хосни Мубарака. – Есть ощущение, что нам не дают заниматься той журналистикой, которую мы надеялись получить после революции».

Россия

В период подготовки России к приему зимних Олимпийских игр 2014 года принятие ряда драконовских законов и уголовное преследование деятелей оппозиции создали в стране крайне гнетущий, антизападный политический климат – впервые со времен «Холодной войны».

Согласно новому законодательству, принятому в конце 2012 года, местные правозащитные и независимые наблюдательные организации, получающие финансирование из-за рубежа, обязаны регистрироваться в качестве «иностранных агентов». Российские журналисты опасаются возможности подвергнуться уголовному преследованию за сбор информации, исходящей от не угодных властям организаций.

18 сентября независимый британский журналист Киерон Брайан и российский фотокорреспондент-стрингер Денис Синяков были задержаны и обвинены в пиратстве при освещении организованной «Гринпис» акции протеста на борту судна в Печорском море. Когда журналисты ведут репортажи о тех или иных акциях, «власти могут обращаться с ними не как с журналистами, а как с участниками этих акций, и в этом состоит одна из новых жизненных реалий, – заявила московский корреспондент КЗЖ Елена Милашина. – Если они ведут себя подобным образом с иностранцами, то вообразите себе, что они могут сделать с местными журналистами!». Правительство вмешивается и в освещение в прессе подготовки к предстоящей Олимпиаде. Власти “входили в контакт фактически со всеми журналистами, с кем я беседовала (в Сочи), чтобы указать им границы того, что позволено освещать в репортажах, и заставить их прочувствовать эти границы», – заявила Милашина, которая также является корреспондентом независимой «Новой Газеты».

Два российских журналиста – Ахмеднаби Ахмеднабиев и Михаил Бекетов – погибли в связи с выполнением своего профессионального долга в 2013 году, и никто до сих пор не был арестован и не понес ответственности за их гибель. Нераскрытые дела об убийствах журналистов продолжают накапливаться, нагнетая сложившуюся в стране атмосферу страха. По меньшей мере по 32 таким делам, согласно результатам исследований КЗЖ, ни убийцы, ни заказчики преступлений к ответственности привлечены не были.

Сирия

И без того опасные для журналистов условия работы в Сирии еще более ухудшились в 2013 году. Второй год подряд Сирия занимает первое место в мире по численности убитых там журналистов (на конец этого года – не менее 29 человек). Кроме того, по данным КЗЖ, не менее 30 журналистов числятся пропавшими без вести.

Резкое снижение уровня безопасности сделало работу иностранных журналистов в Сирии практически невозможной. Международные информационные агентства во все большей степени полагаются на услуги репортеров-стрингеров. Фонд им. Рори Пека – организация, занимающаяся вопросами обеспечения безопасности журналистов – выступил в августе с заявлением, призывающим репортеров отказаться от поездок в Сирию. «Там сложилась новая ситуация, при которой даже самое тщательное планирование и подготовка работы не смогут гарантировать вас от похищения или взятия в плен», – говорится в заявлении фонда.

Десятки журналистов уже похищались разными конфликтующими сторонами, в том числе правительственными войсками и поддерживающими правительство военизированными формированиями; группами мятежников и связанными с ними лицами; а также несирийскими экстремистскими группировками. Среди мятежных группировок похищение журналистов ради денег или обмена пленными становится все более и более распространенной практикой. На территориях, контролируемых правительством, журналистов продолжают задерживать, причем на все более длительные сроки. Местные журналисты, работающие без разрешения, немедленно задерживаются или исчезают. «С точки зрения безопасности, гражданская журналистика на контролируемых правительством территориях уничтожена», – считает Рами Джаррах, сирийский блогер и гражданский активист, работающий в изгнании. Правительство Асада продолжало удерживать нескольких журналистов в тюрьмах в конце 2013 года.

Те, кому до сих пор удается вести репортажи из Сирии, подвергаются жесткой цензуре со стороны группировок, контролирующих каждую конкретную территорию. «Можно быть журналистом в любой части страны, но только при условии, что ты будешь освещать события в соответствии с установленным договором и излагать факты в соответствии с пожеланиями тех, кто контролирует территорию, – отметил Джаррах. – Если же ты независимый журналист, то, где бы ни находился, ты всегда будешь в опасности».

Вьетнам

Начатое во Вьетнаме в 2008 году наступление на независимых блогеров усилилось в 2013 году. По данным ежегодно проводимой КЗЖ переписи журналистов-узников тюрем в разных странах, по численности сидящих за решеткой журналистов Вьетнам среди государств Азии уступает только Китаю. Один из узников – Нгуен Ван Хай, известный во вьетнамской блогосфере под псевдонимом Dieu Cay – сидит во вьетнамской тюрьме с 2008 года. В 2013 году он стал лауреатом Международной премии КЗЖ за свободу прессы.

В январе пять блогеров, которые были постоянными корреспондентами католического издания «Vietnam Redemptorist News», были приговорены к длительным срокам тюремного заключения с последующим содержанием под домашним арестом за совершение различных преступлений против государства. В середине года три известных блогера – Дин Нхат Уй, Фам Вьет Дао и Труонг Дуй Нхат – были задержаны по обвинениям в том, что их блогерская деятельность «подрывает демократические свободы». После однодневных судебных разбирательств Уй был приговорен в октябре к 1 году и 3 месяцам тюремного заключения (условно) и одному году содержания под домашним арестом. По информации на конец 2013 года, два других блогера все еще содержались под стражей без предъявления им официальных обвинений. Блогер Нгуен Хоанг Ви подверглась избиению, раздеванию и принудительному осмотру вагинальной полости медицинскими сестрами государственной больницы «Нгуен Ку Трин» в городе Хо Ши Мин, где она содержалась под стражей. Критиковавший власти блогер Ле Ан Хунг был арестован и направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу.

Поскольку частных СМИ во Вьетнаме нет, единственным пространством для критической журналистики является блогосфера. Отражением попыток правительства закрыть ее стало издание 1 сентября 2013 года указа, специально направленного против блогеров и пользователей социальных сетей. Помимо прочего, Указ № 72 «Об управлении, предоставлении и пользовании Интернет-услугами и электронной информацией» запрещает вьетнамским пользователям Интернета давать Интернет-ссылки на публикуемые международной прессой новости или же перепечатывать их. Закон также ограничивает типы контента, разрешенного к хостингу иностранными компаниями на своих сайтах или платформах, имеющих отношение к Вьетнаму. «Конечно, мы все боимся быть брошенными в тюрьму, и это проблема, с которой абсолютно каждый блогер во Вьетнаме сталкивается даже не ежедневно, а ежечасно, – отметила редакция коллективного новостного блога «Данламбао» («Гражданский журналист»), чьи сотрудники работают анонимно, в своем заявлении, направленном в адрес КЗЖ по электронной почте. – Подобные методы сдерживания используются для того, чтобы не позволить блогерским сетям процветать и расширяться».

Турция

Турция в 2013 году оставалась мировым лидером по численности журналистов, отправленных за решетку. Страна продолжает насаждать самоцензуру, угрожая журналистам задержаниями и уголовными преследованиями. Прошедшие в июне антиправительственные митинги, широко известные как протесты в защиту парка Гези, сопровождались репрессивными акциями против СМИ, освещающих события с независимых или оппозиционных точек зрения.

КЗЖ собрал документальные свидетельства о многочисленных нападениях на местных и международных журналистов, а также о препятствовании работе журналистов и об их задержаниях во время протестов в Стамбуле, Анкаре и других турецких городах. Турецкий государственный орган, регулирующий работу СМИ (RTÜK), оштрафовал четыре телевизионные станции за показ репортажей о демонстрациях. Премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган публично обвинил международные средства массовой информации – в особенности Си-Эн-Эн Интернешнл, Би-Би-Си и Рейтер – в тенденциозном освещении событий.

Многие критически настроенные обозреватели, редакторы и репортеры были уволены или вынуждены подать заявления об отставке в явной связи со своими репортажами о протестах в парке Гези. По данным Союза журналистов Турции, не менее 22 журналистов были уволены, а еще 37 принуждены к уходу «по собственному желанию»; тем самым турецкие многопрофильные корпорации, владеющие средствами массовой информации, выразили правительству свою признательность за процветание других видов своего бизнеса. «Раньше мы боролись против лишения журналистов свободы. Сегодня наша проблема состоит в том, сможем мы или не сможем вообще заниматься журналистикой, поскольку те, кто остались в СМИ, не очень хорошо владеют репортерской профессией, а те, кого выгнали из СМИ, не могут найти себе работу», – заявила турецкая журналистка, которая из-за боязни подвергнуться репрессиям просила не называть ее имя.

Турция продолжает использовать широко трактуемые законы о борьбе с терроризмом для привлечения авторов критических публикаций к уголовной ответственности и для подавления курдских СМИ, а также группировок левого толка и националистических групп. В январе в Турции были арестованы еще 11 журналистов по обвинению в принадлежности к запрещенной террористической организации.

В августе суд, проводивший слушания по делу «Эргенекон» – якобы крупной тайной антиправительственной организации – приговорил не менее 20 журналистов к длительным срокам тюремного заключения по обвинениям в участии в заговоре. При этом большинство журналистов, находившихся в неволе в Турции, содержалось в ожидании суда в следственных изоляторах, и многие – без предъявления им официальных обвинений.

Бангладеш

Уличные столкновения между исламистами и антиклерикалами резко ухудшили ситуацию со свободой прессы в Бангладеш, где журналисты, освещающие острые вопросы, подвергались нападениям со всех сторон. Все больше и больше блогеров становилось жертвами насилия и преследований со стороны государственных органов. В январе блогер Асиф Мухиддин получил удар ножом при выходе из своего офиса в Дакке. Через месяц еще один блогер, Ахмед Раджиб Хайдер, был убит за критические публикации.

Продолжающийся в Бангладеш трибунал по военным преступлениям, включая геноцид, преступления против человечности и иные преступные действия, совершенные в период войны за отделение страны от Пакистана в 1971 году, усилил напряженность и вызвал серию протестов по всей стране. После того, как один из видных исламистских лидеров был приговорен в феврале к пожизненному тюремному заключению, по стране прокатилась волна демонстраций, получившая известность как «шахбагское движение», с призывами к принятию закона о смертной казни. Четверо блогеров-атеистов были арестованы в апреле по обвинениям в разжигании религиозной розни, а их блоги были закрыты. Исламисты ответили своей серией массовых протестов с призывами казнить этих блогеров. Журналисты, освещавшие шахбагские и исламистские протесты, подверглись преследованиям и физическим нападениям. Корреспондент «Экушей Телевижн» Надя Шармин была избита толпой демонстрантов при ведении репортажа об исламистской акции протеста в апреле.

Махмудур Рахман, редактор оппозиционной газеты «Амар Деш», был посажен в тюрьму по обвинению в опубликовании клеветнической и оскорбительной информации и подстрекательстве к мятежу. Правительство, контролируемое политической партией «Лига Авами», прекратило работу четырех оппозиционных телеканалов. «В нашем обществе существует множество разногласий, – заявил Майнул Ислам Хан, один из директоров борющегося за свободу прессы Бангладешского Центра развития, журналистики и коммуникаций. – Если вы не даете противоположной стороне возможности высказаться, то возникают трения».

Либерия

После долгих лет гражданской войны и диктатуры, администрация президента Эллен Джонсон-Серлиф обещала гражданам Либерии более открытую и демократичную систему власти. Однако в течение последнего года в стране наблюдалось укоренение самоцензуры. Среди тревожных явлений было заключение журналистов в тюрьму по гражданским делам о клевете и разорение их редакций путем истребования непомерно больших сумм компенсации морального вреда.

Прошло уже более года после подписания «Декларации Столовой горы» – призыва к отмене законов о диффамации и оскорблениях во всех странах Африки – но администрация Серлиф сделала очень мало в плане декриминализации клеветы. Более того, при рассмотрении гражданских дел о диффамации, заведенных по заявлениям государственных чиновников, истцам присуждались чрезмерно крупные суммы компенсации морального вреда. Принятое в августе судебное решение о наложении штрафа в 1,5 млн. долларов США привело к закрытию ведущей независимой газеты «ФронтПейджАфрика» и отправке ее управляющего редактора и издателя Родни Си за решетку по сильно политизированным обвинениям. Си был посажен в тюрьму на неопределенный срок (вплоть до выплаты штрафа), но затем отпущен во временный «отпуск по семейным обстоятельствам». В ноябре суд официально прекратил производство по делу Си и газеты «ФронтПейджАфрика» после того, как выдвинутые против них обвинения в клевете были сняты под давлением международной общественности.

«ФронтПейджАфрика» неоднократно публиковала материалы о коррупции, злоупотреблениях чиновников служебными полномочиями и нарушениях прав человека; как заявили КЗЖ местные журналисты, столь крупный штраф был наложен явно с целью закрытия критической газеты. По данным Союза журналистов Либерии, после победы Серлиф на выборах в 2005 году ни одна газета не смогла выиграть ни одного судебного дела о клевете. «Государственные чиновники готовы бежать в суд, чтобы решать подобные вопросы якобы в интересах общества, и это существенно затрудняет свободную работу прессы», – заявил председатель Союза журналистов Питер Куакуа.

Еще больше накаляя атмосферу, в которой приходится работать журналистам, один из ключевых помощников Серлиф выступил во Всемирный день свободы прессы с пламенно-гневной речью. Отелло Даниэль Уоррик, главный советник президента Серлиф по вопросам безопасности, назвал журналистов «террористами» и пообещал «разобраться» с каждым из тех, кто посмеет опубликовать материал, подвергающий президента критике.

Эквадор

В дополнение к использованию судебных дел о диффамации и оскорблении государственных чиновников для запугивания прессы в Эквадоре, в 2013 году администрация президента Рафаэля Корреа приняла новую серию законодательных мер, ведущих к дальнейшему ухудшению ситуации со свободой прессы в стране.

Новый закон «О коммуникациях», принятый Национальной ассамблеей Эквадора в июне с целью регулирования содержания публикуемых в СМИ материалов, дает властям полномочия для введения деспотических санкций и осуществления цензуры в прессе. Закон, поручающий одному из государственных надзорных агентств отслеживать медиа-контент, содержит целый ряд туманно сформулированных положений, обязывающих журналистов публиковать «точную и сбалансированную» информацию; в противном случае они будут нести гражданскую или уголовную ответственность. Недавно назначенный директор ведомства, отвечающего за коммуникации и информационную политику, Карлос Очоа, известен своими публичными оскорблениями в адрес прессы. «С принятием этого закона атмосфера в стране существенно ухудшилась, – считает Моника Альмейда, редактор газеты «Эль Универсо». – Правительство и прежде осуществляло определенный контроль…, но у него не было тех юридических рычагов, которые дает закон о коммуникациях, позволяющий госчиновникам теперь делать многие дела в своих собственных интересах».

Принятие ранее в этом году нового закона, запрещающего СМИ «прямо или косвенно» рекламировать кандидатов на политические посты в течение 90 дней перед выборами, привело к широкому распространению самоцензуры в эквадорских СМИ. Многие восприняли этот закон как средство подавления критики в адрес Корреа в преддверии его вероятного переизбрания на новый срок на выборах 17 февраля; в результате связанные с выборами вопросы освещались в прессе скудно и поверхностно. «Ощущался существенный дефицит новостей… Более глубоко освещать события было очень сложно», – сказала Альмейда.

Замбия

В сентябре 2011 года, после двадцати лет однопартийной системы правления в Замбии, правительство во главе с президентом Майклом Сатой, представляющее партию Патриотический фронт, пообещало народу наступление эры широкой свободы СМИ. Однако пресса, по большей части находящаяся в государственной собственности, сегодня подвергается небывало сильному давлению, принуждающему журналистов к самоцензуре, а небольшое пространство, начавшее было открываться для независимой журналистики, теперь сужается.

Замбийские лидеры давно уже используют законы об уголовной ответственности за диффамацию для запугивания журналистов; Сата тоже стал активно ими пользоваться, по словам журналиста-фрилансера Пола Карлуччи. Правительство выдвигало против независимых журналистов нечетко сформулированные, надуманные обвинения. Замбийский журналист Уилсон Пондамали, заподозренный в сотрудничестве с заблокированным новостным сайтом «Замбиан Уотчдог», был обвинен в подстрекательстве к бунту и оскорблении президента; впоследствии ему вместо этого инкриминировали кражу книги из библиотеки и владение магазинами военных товаров. Против двух других журналистов, подозревавшихся в связях с «Замбиан Уотчдог» – Томаса Зьямбо и бывшего преподавателя факультета журналистики Клейсона Хамасаки – также были выдвинуты различные обвинения, начиная с хранения наркотиков и кончая оскорблением президента, которые несколько раз менялись в ходе проводимого полицией следствия. «Меня жестко ограничили в передвижениях… Не знаю, чего они добиваются – видимо, хотят запугать меня, – заявил Хамасака. – Все мои коллеги уже запуганы. Если кто-то отважится сегодня опубликовать критический материал, он будет арестован».

Новостной сайт «Замбиа Репортс», открывшийся в феврале 2012 года, в июле был заблокирован. Его управляющий редактор сообщил КЗЖ, что сотрудники считают, что это было сделано по распоряжению правительства. 22 июля «Замбиа Репортс» направил жалобу в замбийское Агентство информационных и коммуникационных технологий (ZICTA), но она была оставлена без ответа.

Майя Тааль – журналист-фрилансер, живущий и работающий в Брюсселе. Ранее она работала в отделе связей с общественностью КЗЖ и Хьюман Райтс Вотч.